Наш знаменитый земляк художник Александр Павлович Бубнов

А. П. Бубнов родился 4 марта 1908 года в г. Тифлисе в семье военнослужащего царской армии. По завершении военной карьеры отец с женой и маленьким ребенком возвратились в родные края – в город Аткарск.

В 1914 году началась Первая мировая война. Саше было 6 лет, когда его отца Павла Семеновича Бубнова призвали в действующую армию, а мать с сыном переехали в деревню Бубновку (расположенную на берегу реки Аткара в 20 км северо-западнее Аткарска) к деду Семену Сергеевичу Бубнову.

Въездная околица деревни Бубновка, состоящая из короткой улочки, протянувшейся с южной окраины до деревянного моста через реку Аткару, встретила шестилетнего Сашу неповторимым сельским запахом из смеси ароматов парного молока, испарений земли, благоуханий флоры и горьковатого дыма. Рубленные деревянные домас маленьким окнами, соломенными крышами и кирпичными трубами над ними (у некоторых верхняя часть труб завершалась глиняными горшками без дна – для большей прочности верхней части трубы) были ухоженными, с ограждениями из плетня.

В середине улочки возвышался дубовый сруб колодца с журавлем. Такие колодцы располагались по всей деревне.

Поселившись у деда, любопытный мальчик познакомился с поселением, в котором отныне ему предстояло жить. Деревня Бубновка, состоящая из 380 дворов, раскинулась по обоим берегам реки. Стены дворовых построек: амбаров, конюшен (лошади были почти в каждой семье), хлевов, птичников и сараев делались в основном рубленными, иногда из плоского камня на глиняном растворе. Крыши хозпостроек были соломенными или тростниковыми.

Подальше от домов, у реки, стояли бревенчатые с тесовой крышей мыльни (иногда одна на несколько дворов). Воду в них грели в больших чугунных котлах, вмазанных в очаги. Порой бубновский крепыш в рукавицах на руках и старой шапке на голове брызгал водой на раскаленный дикий камень и начинал париться березовым веником в нетерпимом сухом пару. А потом выбегал и бросался в речку (зимой в сугроб), чтобы остыть и снова идти мыться.

Жилые избы крестьян строили в большинстве своем пятистенными и состояли они из двух половин разной величины. К меньшей части дома примыкали большие деревянные сени, в которых располагался вход с улицы. В сенях, как правило, хранили дрова на зиму, деревянные корыта, ведра, коромысла и прочий скарб. В меньшей половине жилого дома, в стороне от входной двери из стены торчали деревянные колки, на которые жильцы вешали шубы, полушубки, шапки и другую одежду. Здесь же находилась и печь, в которой готовили нехитрую крестьянскую пищу. В этой комнатке было два стола: один для глиняных горшков, чугунов, ложек, ножей и прочей утвари, а на другом хозяйка готовила тесто, резала капусту и мясо, чистила картошку. У глухой стены за печкой было отгорожено место для родившихся зимой телят, ягнят, поросят.

Во второй, более просторной половине дома стоял большойобеденный стол, лавки вокруг него и, как минимум, два сундука. Один для повседневной одежды, второй – для долгосрочного хранения убранств (приданного для невесты, праздничных сарафанов и т.п.). Во избежание появления затхлости и моли на дно сундуков клали шкурки водяных крыс или нюхательный табак. В большой комнате обычно и спали проживающие в доме: если холодный пол, то на сундуках, лавках (поставив две вплотную) или на печке. В переднем углу висели иконы, в церковные праздники с зажженной лампадой.

Почти в каждой избе имелась прялка, на которой женщины пряли из шерсти овец и пуха коз нити – из них вязали носки, варежки, платки, шали, кофты. Особо ценились в деревне опытные умельцы, качественно изготовлявшие валенки, сапоги, одежду и головные уборы. Некоторые хатки в Бубновке были переполнены до предела: в них жили отец с матерью, сыновья с женами и детьми, порой и другие родственники.

Саша Бубнов, проживший в Бубновке чуть более трех лет, воочию увидел как достается хлеб насущный. Весной на лошади с сохой крестьяне пахали поля, опытные старики равномерно бросали из лукошек зерна в землю. Затем пашню разравнивали бороной с деревянными зубьями, засыпая при этом семена грунтом. Мальчик видел, как горячо молились пожилые женщины, чтобы «Бог дал дождя и был хороший урожай». Но урожай не всегда выдавался завидным… Через какое-то время после сева селяне шли на сенокос, косой вручную косили траву на зиму скоту, причем в большом количестве. Срезанная трава высыхала, сено собирали в стога, утрамбовывали сверху, чтобы скатывалась дождевая вода. Перевозили это сено к дому зачастую лишь по первому снегу, из-за нехватки времени и сил сделать это летом. Аналогично обстояла ситуация и с подвозом дров и хвороста из леса.

Но самой ответственной у селян считалась страдная пора в конце лета, когда почти вся деревня, включая женщин и детей, выходила на поле жать рожь, которая была основной культурой (хотя помимо нее сеяли овес, ячмень, гречиху, чечевицу, горох, подсолнечник, пшеницу). Мужчины косами, а женщины серпами срезали стебли хлебов и, перевязав охапки тугими жгутами из стеблей, ставили их по полю в пирамидальные копна. Чуть подсохшие копна перевозили  в расположенные неподалеку крытые соломой риги, внутри которой расстилали на земляном полу порцию стеблей. Зерно из колосьев выбивали вручную цепами, соблюдая ритм и темп очередности, если работало несколько человек. Готовое зерно собирали и, провеяв, засыпали в мешки. После чего увозили в амбары или на мельницу, где зерно размалывали на муку. Помимо этой работы у крестьян была масса другой: рытье картофеля на огородах, площадь которых была значительной; ремонт помещений; заготовка дров и др.

И лишь зима чуть освобождала их от забот. Молодежь собиралась на посиделки – с песнями под балалайку. Проходили веселые игры, кулачные бои на льду реки. Справлялись шумные свадьбы. Венчались молодые в сельской Малокопенской кирпичной церкви (деревня Бубновка была ее приходом), куда и мчались в крытой кибитке. Гости и соседи, как правило, ехали следом в разукрашенных санях, с колокольчиками под дугами. В церковные посты этого не делали, считая веселья в эти дни – грехом.

Все это видел и воспринимал не по-детски серьезно будущий художник, восхищаясь, бесхитростностью и добротой местных жителей.

Деревня Бубновка со своеобразным бытом поселян была для мальца тем самым родным уголком малой родины, о котором он помнил потом всю жизнь. Летом вместе со сверстниками, сельскими мальчуганами, Саша Бубнов ловил рыбу и раков в многочисленных омутах Аткары, любуясь просторами степей и полей вокруг деревушки, где самым таинственным и загадочным был Емельяновский лес, находившийся в полутора километрах южнее Бубновки. О нем ходили устрашающие легенды: якобы здесь пугачевцы (оттого лес и зовут Емельяновским) закопали ценный клад; что сравнительно недавно в лесу жили разбойники, которые грабили проезжающих мимо по столбовой дороге на тройках богатых людей и убивали их…

И, вероятно, страшно было из-за таких легенд ходить сельским детям и Саше в дубраву за земляникой, грибами, малиной. Но этотказенный лес и согревал сельчан. Отсюда они по разнорядкам привозили сушняк и хворост, которые вместе с кизяками сжигали в печах для обогрева изб, а прямые стволы деревьев использовали для строительства.

Часто любовался внук, как по утрам бабушка деревянной лопатой доставала из печи поджаристый ароматный круглый ржаной хлеб из муки мелкого помола. Дед Сергей Семенович работал мельником на ветряной мельнице.

Зимой, в короткий пригожий день, деревенские ребята в подшитых валенках и заплатанных зипунишках играли возле речки; гонялись по толстому льду или, отшлифовав лед над глубокими местами и наклонившись к нему, смотрели как медленно и нехотя плавают у дна большие рыбины. При редких оттепелях дети лепили снежных баб, играли в снежки, боролись и даже бились на кулачках по примеру взрослых парней. Замерзнув, детишки бежали в хаты, где быстро сняв верхнюю одежу, лезли на печь греться. Долгими вечерами при свете лучин и керосиновых ламп (последние могли позволить себе только состоятельные селяне) дети слушали сказки, былины, пословицы и страшные байки о домовых, ведьмах, оборотнях и русалках.

Сельская жизнь девятилетнего мальчика, о которой он будет помнить всегда, закончилась, когда больной отец возвратился с войны, и семья переехала в Аткарск. Учиться Саша Бубнов стал в городской школе № 3 девятилетнего образования (десятилетки появятся позже). Самыми близкими школьными друзьями Бубнова стали Володя Антонов и Борис Смирнов. (Впоследствии В. С. Антонов стал генералом, героем Советского Союза, а Б. С. Смирнов – профессором Саратовского НИИСХ Юго-Востока министерства сельского хозяйства РСФСР. После смерти их друга, они оставили теплые воспоминания о нем).

В школьные годы пытливый ученик Саша Бубнов проявляет большой интерес к рисованию, эту любовь развивал в нем преподаватель художественной студии Николай Яковлевич Федоров. В студию Саша поступил в 1919 году, сочетая школьную учебу с занятиями живописью. Руководитель изостудии давал своимподопечным разностороннее образование. Наряду с зарисовками, учащиеся знакомились с историей и энтографией, принимали участие в раскопках кургана древнего городища, стоянок первобытного человека вместе с саратовскими археологами. Ходили в пешие походы по отдаленным уголкам Аткарского края, знакомились в селах и деревнях с народными обычаями, нравами, песнями, частушками.

В 1927 году Саша Бубнов едет в Москву и поступает в Московский художественно-технический институт (ВХУТЕИН), где преподавали известные педагоги К. Истомин, П. Кузнецов, Н. Чернышов и др. Первые его работы были посвящены героическим событиям гражданской войны. После окончания художественного института в 1930 году юноша, полный творческих сил, надежд и энтузиазма едет на строительство Кузнецкого металлургического гиганта. Работая там архитектором-оформителем, Александр Павлович пишет удачные и интересные портреты рабочих Кузбасса: «Молодой рабочий», «Девушка в красной косынке», «Работница» и другие.

Затем, находясь в Москве, художник создает прекрасные картины: «Разведка» (ныне хранится в Государственной Третьяковской галерее), «Погиб в бою», «Белые в городе».

Полотно «Октябрины» 1936 года (сейчас находится в Ульяновском художественном музее) отражает, по выражению искусствоведов, «бодрое эмоциональное звучание, жизнерадостное настроение, подлинность решения событий – рождение ребенка в семье».

Поездка А. П. Бубнова в 1937 году с группой художников на Дальний Восток принесла новые темы для его следующих картин: «Пограничники в засаде», «На Дальнем Востоке».

Появляется живопись на мирные темы: «Яблочко» (1938 год), «За шахматами», «Проводы делегата на съезд колхозников».

С 1939 по 1940 годы наш земляк совместно с бригадой художников в составе Гапоненко, Крайнева, Лаврова, Нисского, Одинцова, Пластова, Рогова, Сидорова, Шмаринова под руководством Ефанова выполнили панно «Знатные люди страны Советов» для международной выставки в Нью-Йорке.

Великая Отечественная война повлияла на тематику картинхудожников СССР, в том числе и Александра Павловна Бубнова. В начале войны им пишутся полотна «Умирали, но не сдавались», «На новую огневую позицию», «Бородинское поле», портрет героя Советского Союза, закрывшего своим телом бойницу в дзоте вражеского пулемета, Александра Матросова. В этих картинах видны широта и размах русского характера, свободолюбие и мощь нашего народа, его мужество, героизм, любовь к Родине. Художник так же работает над жанром плаката, делает рисунки для журналов и листовок, принимает активное участие в создание актуальных и злободневных зарисовок в «Окнах ТАСС».

Но, пожалуй, самым непревзойденным шедевром А. П. Бубнова стало его полотно «Утро на Куликовом поле» (1942-1947 годы), за которую автор удостоился Сталинской премии. Нет, наверное, такого человека, который бы не видел этой картины. Бубнов начал писать картину в самый разгар войны, сами события которой, идеи, чувства, переживаемые народом, воодушевили художника создать произведение о великом подвиге русских воинов, освободивших страну от двухвекового ига. Его замысел был органично связан с тем огромным напряжением сил, с тем патриотическим подъемом, которым жила тогда вся страна. Гордость за весь народ русский, прошедший через все самые суровые испытания, одержавший величайшую победу, живое ощущение и «связь времен», напоминание событий прошлого, в которых так явственно различимы черты настоящего, – вот что определило внутренний пафос и весь ход работы над этим полотном. В нем отражены сила русского народа, его борьба за независимость, историческая обстановка эпохи, где особенно выделяется монументальность образов. Художник изучал труды историков, исследователей, опыт русских исторических живописцев, литературные памятники, собирал сказания о великой победе, знакомился с бытом Руси XIV века – обрядами, обычаями, одеждой, с военным делом того времени, ходил по Москве, по базарам в поисках натуры, с трудом уговаривал подходящую модель позировать – тяжелое было время. Покупал подходящий реквизит для будущей картины, в частности одежду, оружие. Варежки, рубашки, веревки напояса плел сам. Двух русских героев на переднем плане картины художник написал с саратовских скульпторов А. Кибальникова и Е. Тимофеева. В картине оптимистическое чувство пронизывает все произведение.

Раннее утро. Густой туман еще не рассеялся. Русское войско стоит среди поля неподвижно и молчаливо. Но как обманчива эта кажущаяся в первую секунду неподвижность. От фигуры к фигуре нарастает движение, оно сдержанно и выразительно. Напряжение ожидания, тревога и решимость отражены в лицах воинов. Убедительно и верно переданы градации этих состояний в лицах и позах умудренных опытом зрелых воинов, напряженно всматривающихся в даль, откуда должен появиться враг, и юношей, совсем еще мальчиков, в состоянии которых решимость сложить свою голову перемешивается со страхом. Смело и несколько даже беспечно смотрит вперед молодой гигант-богатырь, вышедший на поле вперед войска с топором и щитом. Нетерпеливо рвется вперед совсем еще юный парень, жадно и с любопытством выглядывающий из второго ряда войска. Уверенно и спокойно стоит бывалый воин. Подобало в то время старому помолодеть, а молодому плечи свои развернуть. Вот один поднимает щит, другой нетерпеливо сжимает холодно мерцающий топор, третий трогает тетиву лука, кто-то молится – скоро начнется битва.  

Изумительная картина (ныне достояние Государственной Третьяковской галереи) в миниатюрной форме появилась миллионными тиражами на открытках, марках и прочих репродукциях.

...В послевоенные мирные годы меняется и тематика картин Александра Павловича как, впрочем, и всех художников страны. Тема деревни воплощена в полотнах: «Хлеб» (1948 год) «Встречные» (1948 год), «Разговоры» (1956-1957 годы годы), «Лето» (1957 год), «Вечер на пашне» (1958-1960 годы), «На поле. Прополка» (1959-1960 годы), «Семья» (1962 год), «Осень. Сбор картошки» (1961-1962 годы).

В начале 1960-х А. П. Бубнов обращается к образам истории, претворяя это в эскизах и набросках: «Ладьи», «Княжеские дружины в походе», «Кузница. Проба меча», «Ледовое побоище», «Петр I» и другие.

Наш земляк неоднократно посещал Саратовщину (где в с. Пристанное открыл художественную мастерскую для одаренных детей), свою малую Родину – Аткарский край, бескорыстно помогая начинающим художникам, при этом повторяя любимую свою фразу: «Брать самое простое, самое обычное и в нем находить красоту».

К последним картинам Александра Павловича относятся черно-белые и цветные гуаши к произведениям Гоголя «Тарас Бульба», «Ночь перед Рождеством», «Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем», к поэме Шевченко «Гайдамаки», к трагедии Пушкина «Борис Годунов», а так же к сочинениям Некрасова и Крылова.

Остался незаконченным триптих «Пугачев. Народное восстание». Некоторые картины художника занимают достойное место и в Саратовском музее им. Радищева. Александр Павлович Бубнов избирался членом-корреспондентом Академии художеств СССР (с присвоением звания народного художника СССР), входил в комитеты союзных и республиканских выставок, которых было свыше трехсот.

Он ушел из жизни 30 июня 1964 года в возрасте 56 лет и похоронен на Новодевичьем кладбище в г. Москве.

Благодарные аткарчане чтут память своего земляка, одна из улиц г. Аткарска названа именем Бубнова. Во всех библиотеках района имеются репродукции картин и материалы о художнике.

В Малокопенской и Муммовской библиотеках, а так же в Аткарской школе № 3, в которой учился живописец, созданы стенды, посвященные жизни и творчеству Александра Павловича.

В 70-х годах XX века вдова художника Людмила Сигизмундовна Бубнова передала через аткарского художника Владимира Ивановича Пегушева в дар городу некоторые работы Александра Павловича. Аткарский художник Петр Алексеевич Трущелев бережно собирал копии и репродукции картин земляка, с дополнительными сведениями о его жизни. Они станут первым значимым материалом в музее им. Бубнова, открытие которого планируется в 2012 году, в специально отведенном помещении на втором этаже районного Дома культуры нашего города.

Ирина Борисовна ЛОПУХОВА

• < Назад